• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Профессиональные востоковеды необходимы

Руководитель департамента востоковедения и африканистики НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург, председатель Академического совета магистерской программы «Государство, общество и экономическое развитие современной Азии» профессор Евгений Зеленев поделился видением современного состояния востоковедения и рассказал о нововведениях, которые ждут студентов-востоковедов в магистратуре.

Профессиональные востоковеды необходимы

  • Востоковедение сегодня пользуется популярностью у абитуриентов  магистратуры. Что на ваш взгляд нужно развивать в востоковедении, чтобы оно не потеряло свою привлекательность?
  • Специально и целенаправленно развивать, по сути, ничего не требуется: мир так быстро меняется, выдвигая страны, именуемые восточными, в лидеры того, что принято называть теперь глобализацией, что в пору надеяться, что востоковедение просто будет успевать идти в ногу со временем, отвечая вызовам современности. Это касается и востоковедения в Питерской Вышке. Совсем недавно востоковедение рассматривалось как симбиоз истории и филологии: именно так обстояло дело в «классическом» востоковедении. Потом кое-где на филологическое основание была надстроена экономика и философия. Востоковедный проект в Вышке – это следующий шаг,  преображающий востоковедение из бинарной в многоотраслевую, даже надотраслевую научную дисциплину, у которой блестящее будущее.

Это в полной мере относится к новой востоковедной магистерской программе «Государство, общество и экономическое развитие современной Азии».

История и экономика, социология и политология, культурология и религиоведение, и, конечно, серьезная лингвистическая подготовка – все эти научные области вобрала в себя эта магистерская программа, открывающаяся в 2017 году  в НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург.

Что мешает востоковедению развиваться, что будет мешать ему развиваться через 10 лет? Дилетантам-самоучкам, самопровозглашенным «профессионалам», не имеющим специального образования, а значит и профессионально организованного мышления, экспертам-самозванцам – востоковедение – как антибиотик для вирусов – неперносимо опасно. Востоковедение исцеляет общество от невежества и антинаучности.  Для развития востоковедения есть только одно препятствие – инертность человеческого сознания, а, если говорить прямо, то необразованность и умственная лень дилетантов. Боюсь, что и через 10 лет с этим ничего не поделать.

  • Какое нововведение вы бы предложили для улучшение востоковедного образования в будущем?
  • Я предложил бы начать с объявления международного востоковедного праздника, и назвать его Всемирный день Востока на Западе. А если серьёзно, то все вожди, герои и лидеры, от которых так сильно зависит наша жизнь, где-то, когда-то и чему-то учились. Заняв вершины власти, они используют то, чему научились, и  так, как научились. Так что менять будущее, в том числе и востоковедное, следует, начиная с образования, в котором востоковедному знанию должно быть отведено достойное место. Это общий момент практически во всех масштабных  образовательных проектах современного мира. Востоковедение буквально врывается в современное образовательное пространство. 
  • А как в этом отношении обстоят дела в России по сравнению с другими странами мира?
  • С печалью вынужден констатировать: современному российскому политическому истеблишменту фатально не хватает востоковедного образования. Ситуацию облагораживают некоторые политики, такие, например, как пресс-секретарь президента, который по образованию и «воспитанию» востоковед-тюрколог.  Отсутствие серьезной востоковедной экспертизы – это корень российских экономических и культурно-идеологических неуспехов во взаимоотношениях со странами Востока – Дальнего, Ближнего, Среднего, Азии в целом, Африки.  По сути, принципы научного востоковедения, а их всего три – опора на смыслы, заложенные в языке, раз; целостное мировидение на основе транскультурализма, два; интеллектуальная подключенность к одной  из признанных  востоковедных научных школ, три, справедливы для  гуманитарного изучения всего земного пространства.

Востоковедение, которое возникло в лоне европейской культуры, в последние 30-40 лет было этой культурой необоснованно отвергнуто как расово не вполне политкорректное. Сегодня в Европе повсеместно идет переоценка востоковедного знания, оно вновь в моде, на подъеме, востребовано и вознаграждено. 

Особо следует отметить ситуацию в США, где коннотация понятия востоковедение (orientalism) по-прежнему несет скорее отрицательный смысл. Влиятельная часть американских интеллектуалов говорит буквально словами персонажа известного кинофильма: «Слово это ругательное и прощу его ко мне не применять!». В чем тут дело? Речь идет в данном случае не о востоковедение как науке, а о мировоззренческом феномене «американизма» – особого субпродукта мировой культуры. Мультикультурный смысл «американизма» – непризнание ни одной культуры, достойной главенствовать, при отсутствии разумной альтернативы, кроме так называемой  «массовой культуры», которую и культурой-то называть как-то неловко. Это культурный суррогат – упрощенная, грубая, малополезная подделка под культуру, что признают сами американцы, конечно, образованная их часть.

В США в отличие от Европы, где культура опирается на фундамент национальных, этно-религиозных культурных традиций, культурное развитие носит векторный характер, оно устремлено в будущее, оперативно перехватывает современные веяния, действует на опережение. У этой модели есть свои недостатки, но есть и очевидные достоинства, прежде всего, она эффективна. Так вот для такой модели культурного развития научное востоковедение слишком консервативно,  самодостаточно, не столь оперативно реагирует на текущие вызовы времени. Наконец, самое главное, в США сеть научных востоковедных школа далеко не так сильно развита, как в Европе.    

  • В каких летних школах вы бы рекомендовали участвовать востоковедам, где и как проходить стажировки?
  • Если смотреть на этот предмет не как на форму летнего отдыха или образовательного туризма, то всевозможные летние школы и стажировки для востоковедов  как таковые уже не отвечают своим задачам – в них слишком много развлекательности и слишком мало интеллектуальной свободы. Востоковед, в моем понимании, должен ощущать себя профессиональным путешественником в интеллектуальном пространстве изучаемого региона-страны, ища и находя то, что не видят  и не знают другие. В нынешнем коммуникативном пространстве такой поиск может начать каждый: университеты мира предлагают несметное количество образовательных услуг, грантов, стипендий. Ищите и обрящете, как гласит Библия, или как гласит арабская мудрость: возьмите жемчуг в грозном море, мускус у отвратительной крысы, а знания у того, кто может вам их дать, будь он даже безбожный язычник. А мы, преподаватели,  попробуем не укрощать атомную энергию студенческого темперамента, а направлять её на мирные и плодотворные  цели.
  • Вы сказали, что магистерская программа «Государство, общество экономическое развитие современной Азии» носит междисциплинарный характер. Но для востоковедения междисциплинарность – это норма. А что в программе действительно инновационного?
  • Разрабатывая программу, мы исходили из того, что она должна быть интересна и полезна как востоковедам, так и не востоковедам, но по-разному. Востоковед, поступив на программу, может продолжить изучение своего региона и своего восточного языка, а может изменить базовую специализацию бакалавриата: из арабиста переквалифицироваться в китаиста и наоборот. А вот не востоковед имеет возможность выстроить свое востоковедное образование сразу по трем траекториям: выбрать специализацию Ближнего Востока или Восточной Азии, или, третья, возможность,  заняться сравнительными межрегиональными исследованиями, правда, восточный язык он будет учить только один. Таким образом, бакалавр-экономист, политолог, филолог, юрист, математик и т. д. может с помощью нашей программы дополнить свое базовое образование качественной востоковедной надстройкой, делающей его уникальным специалистом. Это – первое, чего нет в других программах.

И второе, экономический компонент нашей программы мы рассматриваем как равновеликий востоковедному: востоковедные курсы ведут известные востоковеды, а экономические – профессиональные экономисты, многие из которых, к тому же имеют второе востоковедное образование. Я уверен, что уровень экономического блока программы не разочарует поступивших к нам экономистов, а все остальные получат наряду с востоковедной, основательную экономическую подготовку, соответствующую высокой репутации НИУ ВШЭ.